Новости высоких технологий

Кaк сoбирaют дикиe сeмeнa нa случaй aпoкaлипсисa
Сeгoдня лучшиe финaнсируeмыe 1700 кoллeкций пo всeму миру криoкoнсeрвируют вaжныe сoртa в жидкoм aзoтe; в xудшeм случae зeрну нe oбeспeчивaeтся дaжe кoндициoнeр. Xрaнитeли кoллeкции тaкжe дeржaли дубликaты нa Шпицбeргeнe, и им пoзвoлили сдeлaть пeрвoe извлeчeниe из xрaнилищa суднoгo дня. Мнoжeствo нeбoльшиx цeнтрoв плoxo финaнсируются и нуждaются в сoтрудникax. Нa прoтяжeнии вeкoв фeрмeры выбирaли зeрнoвыe, кoтoрыe xoрoшo плoдились, были вкусными, слaдкими или прoстыми для oчищeния, oтбрaсывaя другиe, мeнee вaжныe чeрты. Н. Нaступит врeмя, кoгдa oтдeльныe рeдкиe сoртa сoxрaнятся лишь в гeнныx бaнкax. Зaтeм oтпрaвляют образец любому ученому, который хочет его изучить, или же в генный банк. Когда они высаживают разнообразные или редкие сорта, все усложняется. Более десяти лет работники Института растениеводства им. Людям не всегда удается спасти сорта любимых растений, даже если они заботятся о них несколько столетий. В то же время изменение климата грозит усложнить выращивание культур во многих местах. Основатель института Николай Вавилов провел годы, собирая редкие и дикие сорта пшеницы, ржи и других культур, чтобы ботаники могли изучать их гены выносливости. Некоторые виды больше нигде не сохранились». Недавно два охотника за семенами в Новой Зеландии направили свои белые фургоны в отдаленные уголки гор Алтая в России, недалеко от границы с Монголией. Вавилова собирали семена со всего мира и тщательно сохраняли их в закрытом хранилище. «Мы идем по стопам эволюции. И вот, нацисты осадили Ленинград, не давая сотрудникам института покинуть город. Н. Война, например, уничтожила две незаменимые коллекции в Демократической Республике Конго и Сомали, говорит Мба. Прокладывая свой путь по карте известных горячих точек биоразнообразия, они сначала находят перспективный образец, затем определяют его, тщательно собирают горсть семян и кладут в конверт. У ботаников времен Второй мировой войны условия хранения были совершенно другими. Работая с сотрудниками Вавиловского института, новозеландцы искали и срывали древние сорта трав — давно потерянные родственники сельскохозяйственных культуры, которые сегодня используют фермеры, чтобы кормить миллионы людей и животных. Это необходимо, чтобы пережить возможные тяготы изменения климата. Вавилов
Восемь его коллег также погибли от холода и голода, защищая свои образцы; некоторые удалось переправить в безопасное место в горах. Лучше всего оставить его в диких условиях, чтобы о нем позаботилась природа, говорит Чикелу Мба, лидер команды генетиков в области семян и растений в Организации пищевого и сельского хозяйства. Оно позволит восстановить сельское хозяйства после любой катастрофы. Как и его коллеги, Вавилов умер от голода, хоть и не во время блокады Ленинграда. В отличие от Шпицбергена, который функционирует как запертый сейф, 11 этих центров активно вынимают и изучают образцы из своих хранилищ. И. Но началось все это не так давно. Некоторые из наиболее желанных сортов совершенно несъедобны, в основном это горькие дикие родственники важнейших основных продуктов, таких как пшеница и кукуруза. В настоящее время ученые и правительства по всему миру сходятся в том, что люди нуждаются в обширном и глубоком спектре генов растений, чтобы защитить себя от голода. Никто не знает, какой сорт пшеницы или картофеля может иметь важнейший ген, который поможет фермерам пережить все невзгоды изменения климата. Если их скрестить, вы сможете вернуть гены сопротивления и упорства, а ведь именно это вам понадобится, когда климат начнет меняться». «Они потеряли все, что у них было. Охотники за семенами пытаются сделать все возможное, чтобы этот ген не был потерян, прежде чем мы сможем его распознать. Рационы питания людей по всему миру становятся все более похожими, люди получают большинство калорий из одних и тех же культур: кукуруза, пшеница, рис, картофель и все чаще соевые бобы. Зернохранилище футуристического вида построили с видом на все возможные апокалипсисы, включая ядерную зиму. Война по-прежнему ставит под угрозу библиотеки генов и их опекунов. Самая богатая резервная коллекция находится на Шпицбергене, за Полярным кругом, в крепости, построенной в вечной мерзлоте на отдаленному острове у побережья Норвегии. Оказавшись в ловушке гитлеровских солдат во время жестокой зимы 1941-42 года, группа русских ботаников столкнулась с ужасным выбором. Многое из того, что находят, принесло бы разочарование голодающему ботанику, который решился бы отведать что-нибудь из этих семян. Другие уже съели бы драгоценные запасы риса, пшеницы, гороха, овса и картофеля за 28 месяцев осады. Но и там им не будет гарантирована полная безопасность. Коллекционеры семян оплетают земной шар сетью фургонов и самолетов, стараясь собрать как можно больше древних культур и сохранить их, прежде чем они вымрут. Охотники за семенами особенно заинтересованы в поиске культур, которые живут в засушливых, суровых или пыльных местах, поскольку готовятся оснащать культуры генами для выживания в климате будущего. Недавно выяснилось, что израильская дикая пшеница обладает крайне высоким содержанием белка, а картофель в Южной Америке обзавелся геном, который помогает ему противостоять чуме. Ученые посещают Китай, Марокко, Тунис, Казахстан — все страны, которые дают разрешение и имеют определенное биоразнообразие. Домашние садоводы выращивают редкие сорта в знак уважения к предкам, даже если эти сорта трудно жевать или очищать, говорит он. Фермеры также приходят к тому, что гомогенные урожаи проще выращивать. Проблема в том, что изменения климата и развитие городов уничтожают природную среду обитания некоторых диких культур еще до того, как прибывает первая помощь. Эти дикие кузены остаются достаточно тесно связаны, чтобы скрещиваться и производить более вкусные и питательные варианты. Сегодня ботаники всего мира пытаются найти редкие семена диких культур, прежде чем они вымрут. Растения начинают поспевать в разное время, механизация становится сложнее, нужны разные удобрения, урожай тоже бывает разным. Но Дмитрий Иванов, главный по рисовой коллекции, мужчина в очках и с аккуратным пробором на голове, кропотливо консервировал несколько тысяч пачек риса, недоедая все больше и больше. В горах Азербайджана нет пятизвездочного отеля, там растения живут во враждебной среде. И хотя на Шпицбергене весьма много дубликатов, очевидно, там не хранят все. Только в этот раз они ищут растения, которые могли бы пережить изменения климата. Сегодня подвиг ленинградских ботаников живет в обширной международной сети генетических домов сохранения. И. Центры изучают тот вид урожая, ради которого финансируются, а значит спасением множества уникальных видов занимаются сотни национальных центров поменьше, говорит Мба. Сегодня Вавилов в глазах мира выглядит кем-то вроде провидца. Другие дикие культуры обзаводятся длиннющими корнями либо требуют гораздо меньше воды. И ни один из международных генных банков, финансируемых консорциумом правительств, богатых компаний и благотворительных организаций не хранит. Когда урожай нужно опылить насекомыми, назначается техник для поимки дикого шмеля. Они считали, что хранение сырья позволит ученым выводить удивительные растения будущего, урожаи которых смогут пережить любые испытания природы. Поэтому ботаники забаррикадировались в тайнике, приготовившись защищать его от крыс, морозной погоды и отчаянно голодных граждан. В высокогорных районах Папуа — Новой Гвинеи каждая долина имеет свои уникальные виды ямса, говорит Майк Бурке, специалист по тихоокеанским зерновым культурам в Австралийском национальном университете. Вся эта операция одновременно и проста, и требует экспертного подхода. Вавилов первым осознал, что слишком хрупкие культуры или генетически похожие культуры уязвимы и могут погибнуть после одного бедствия вроде засухи, которая вызвала голод в России в 1920-х годах, или картофельной чумы, которая привела к ирландскому голоду в 1840-х. Техник кропотливо промывает пчелу (которая, предположительно, в шоке) влажной ватной палочкой, чтобы удалить все остальные следы пыльцы, а затем отпускает пчелу в покрытый сеткой сад. Еще один важный международный центр в Сирии пришлось бросить из-за внезапно разразившейся войны в Алеппо. Затем коллекционеры пожинают, высушивают и сохраняют свои семена в безопасном холодильнике низкой влажности. Он умер в ГУЛАГе в 1943 году после того, как его обвинили в том, что его взгляды нанесли вред советскому сельскому хозяйству. Поэтому если его не сохранить в Нигерии, он исчезнет». Там растение продолжит настраивать свой геном, чтобы противостоять меняющимся условиям окружающей среды. После обмена разновидностями со своими друзьями из Санкт-Петербурга новозеландцы увозят свой драгоценный груз обратно в центр гермплазмы Margot Fonde в Палмерстон-Норте, городе в двух часах езды от Веллингтона. «Некоторые образцы, оттуда извлеченных, будут ужасными и несъедобными», говорит Мба. Генные банки сотрудничают, обменивая сорта через международные границы, и небольшие центры часто посылают дубликаты для хранения в финансируемые учреждения. В дикой природе существует множество способов уничтожить съедобное растение, и лишь несколько — чтобы сохранить его. И даже сегодня эти безопасные дома не так безопасны, как могли бы быть. Каждый из них имеет свою особенную специализацию, например, фасоль и маниока, рис или сладкий картофель. Многие из наших одомашненных культур оказались испорчены по истечении лет, говорит Кьеумарс Гамкар, генетик иранского происхождения, возглавляющий банк генов Margot Fonde. Многие драгоценные сорта растений выжили, чтобы лечь в основу разведения зерновых культур, которые впоследствии будут кормить миллионы людей. Если сорт погибнет на родине, охотники за семенами могут вернуть его в виде отобранных семян. «Думаю, на моей собственной родине в Нигерии едят некоторые вещи, вроде африканского ямса, для которых не создано международных центров. Охотники за семенами восстанавливают историю, чтобы вернуть «жесткие» гены. «Это как жить в пятизвездочном отеле», считает Гамкар. Пища, которую мы едим, это избалованное потомство множества успешных поколений растений, каждое из которых обильно поливалось водой, удобрялось и защищалось от вредителей, говорит он. Но каждый раз, когда наступает засуха или другое стихийное бедствие, коммерческие культуры, которые быстрее вырастить и проще съесть, начинают вытеснять широкое разнообразие старых видов. Там они размножают свой улов в безопасном саду, пока не получат по крайней мере 100 семян каждого вида, достаточных для поддержания здорового генетического разнообразия.
Илья Хель